Поручительство, корпоративный конфликт, злоупотребление правом: Верховный суд разбирался в обоснованности требований

Рассматривался вопрос о включении требований в реестр (определение №306-ЭС20-12066 (1,2) от 21 декабря 2020 года).

Суть спора

В рамках дела о банкротстве предпринимателя Шведченко (здесь и далее фамилии изменены) Кораблева попросила включить в реестр ее требования.

Оказалось, что Шведченко и Кораблев выступили поручителями перед банком. Поручительства обеспечивали обязательства общества по кредитному договору (задолженность по договору впоследствии составила 27,7 млн. рублей).

Впоследствии были признаны банкротами общество и банк. В рамках торгов в деле о банкротстве банка была продана дебиторская задолженность общества, включая права требования по обеспечительным сделкам. Победителем стал Арзуманов, который приобрел право за 2,2 млн. рублей, а впоследствии уступил его в пользу Кораблевой.

В рамках дела о банкротстве общества требование Кораблевой было погашено на сумму 1,7 млн. рублей. Полагая, что с учетом индексации размер требований превышает 76 млн. рублей, Кораблева обратилась в суд с соответствующим заявлением (впоследствии у нее появился правопреемник Максаков).

Суды в удовлетворении требований отказали. Было отмечено, что солидарный должник Кораблев через связанных с ним лиц приобрел права требования к Шведченко с целью увеличения ее задолженности – между сторонами существовал корпоративный конфликт.

Позиция Верховного суда

Нижестоящие суды установили, что Арзуманов не имел средств для приобретения права требования, а потому расплатился деньгами, предоставленными Кораблевым. Кораблева является матерью Кораблева. Соседкой Кораблевой является Максакова, мать правопреемника в отношении спорного требования.

Суды пришли к выводу, что группа Кораблева осуществила действия по приобретению и дальнейшему движению требования внутри этой группы.

Кораблев и Шведченко были участниками общества, в обеспечение исполнения обязательств которого они выдали поручительство. В этой связи их поручительства следует квалифицировать как совместные.

Если бы задолженность перед банком была погашена Кораблевым, то статус кредитора мог бы перейти к нему как совместному поручителю. Тогда он был бы вправе требовать выплаты соответствующей доли от Шведченко. При этом размер регрессного требования не может превышать сумму фактически понесенных расходов на исполнение обязательства, из этой суммы вычитается доля сопоручителя.

В рассматриваемом споре группа Кораблева приобрела право требования кредитора на торгах – а значит, произошло совпадение кредитора и сопоручителя в одном лице. Данное обстоятельство освобождает второго сопоручителя от обязательств по отношению к кредитору.

Соответственно, Кораблев и его группа могут требовать с Шведченко приходящуюся на него долю в обязательстве – исходя из суммы фактически понесенных расходов. Иной подход противоречит существу отношений между сопоручителями.

Отказав во включении требования в реестр со ссылкой на злоупотребление правом, нижестоящие инстанции лишили Кораблева возможности компенсировать понесенные расходы – в частности, связанные с выкупом требования.

Спор был направлен на новое рассмотрение.

Подписывайтесь на  telegram-канал «Ликвидация и банкротство», чтобы быть в курсе свежей судебной практики!